Был я в то время 12-летним мальчиком. В Ливадии, где был мой отчий дом, он был окружен многими казармами и солдатскими бараками. Всюду и везде вокруг нас были солдаты. Наверху, как называли мы часть города, находящуюся на возвышенности, квартировали «наши» Виленцы, а внизу, ближе к морю, стояла сотня пограничников.

Ко времени моего рассказа лихими пограничниками командовал ротмистр Соловьев. Это был редкостный офицер, - великолепный командир. Строгий к подчиненным, он прежде всего был строг к самому себе. Требовательный по службе, он понимал солдата и служил для него примером. Фамилия его напрашивалась на прозвище, - ведь могли солдаты называть его между собой «соловьем», а то и «соловьем-разбойником», но никогда мы, мальчики, вечно бывавшие среди солдат, этого не слыхали, а отзывались они о нем часто как «о нашем геройском ротмистре».

Благодаря своему удивительному офицеру пограничники вызывали восхищение своей выправкой и молодцеватостью и нередко во время царских парадов великолепно проходили церемониальным маршем перед Царем-батюшкой.

Соловьев умел так держать своих орлов, что заработал Крымской бригаде, к которой принадлежала его команда, вензеля Государя на зеленые пограничные погоны. А ведь это было необычайной честью и из ряда вон выходящим случаем: пограничная стража в мирное время даже не принадлежала к военному ведомству, а подчинялась министерству финансов.

Служба пограничников была особая: строй у них был «пеший по конному» (в команде были и лошади), были и лодки, так что пограничники в совершенстве знали и береговую и морскую службу. Все это «наши» пограничники, благодаря ротмистру Соловьеву, его большой, неустанной работе, постоянным занятиям, подбору людей, знали великолепно.

Едва ли не лучшим строевиком, лихим молодцом в команде был младший унтер-офицер Яша (память не сохранила его фамилии). На коне, в пешем строю или загребным в лодке лучшим из лучших был унтер-офицер Яша, стройный, подтянутый, отчетливый красавец, расторопный и веселый огонь - солдат.

Кроме всех этих качеств, было у него еще одно, чем он еще более выделялся из среды солдат, за что был особенно ими любим и за что очень ценило его начальство: у него был необыкновенной чистоты и красоты голос, от природы, от Господа Бога поставленный, сильный и большого диапазона тенор. Гордились им его товарищи: «Слыхали, как Яша наш «давал» на вечерней поверке! Соловей, а не человек!»

И вот этот отчетливый и «геройский», могущий быть украшением команды солдат был самым беспокойным нижним чином, тем отчаянным человеком, которого солдаты определяли как «оторви да брось!». Трижды добирался он из рядовых до звания старшего унтер-офицера, и трижды его разжаловали. Сколько за свою службу отсидел он по карцерам, сколько отстоял под шашкой, «посушил» винтовку и уж не раз грозил ему военный суд и отправка в дисциплинарный батальон. Чего только он ни вытворял, чего ни проделывал!

Был он такой дерзкий, такой на редкость предприимчивый на всякие границы переходящие выдумки, что удивлял всех. Конечно, все это проделывал он в пьяном виде, а пил он так, что бывалые, всякие виды видавшие старослужащие солдаты говорили: «Допьется паря до горячности!».

Многое прощалось ему, ведь был он, несмотря на свою разбойность, общим любимцем. Жалко было офицерам его наказывать. На не совсем большие его провинности старались не обращать внимания, но он действительно переходил иногда все дозволенные границы. Лучше всего держался он у Соловьева, но и у того наконец лопнуло терпение. Яше предстоял последний этап, дальше было то, что он стал бы считаться неисправимым и, Бог знает, докатился бы до чего-либо уголовного. Его отослали в Феодосию, где был штаб Крымской бригады. Отечески его отправлял ротмистр Соловьев. Оба - хорошие люди, офицер и солдат, любили друг друга.

Что ж делать, Ваше Высокоблагородие, я сам с собой не справлюсь, непутевый, порченый я какой-то уродился! - говорил Яша, смахивая рукавом слезу.

О Яше мы все вокруг знали и жалели его. Много толковалось о нем. Ведь вот, разве не прямой он потомок тех солдат, героев русских, о которых не забыта память военная: тот же матрос Кошка и многие, многие другие, отчаянные, геройские, лихие, а в мирной обстановке буйные и беспокойные.

Пробыл Яша недели три в Феодосии и, по слухам, вел себя там хорошо, держался прилично и тихо, как вдруг выкинул нечто такое, чего даже от этого буяна не ожидали. Да и новый поступок был как-то не похож на его стиль, не вязался с его характером: время подходило к Пасхе, солдат водили говеть, и вдруг Яша отказался подходить к исповеди. Отказался и от причастия. Офицер, занимавшийся в то время говевшими солдатами, молодой и очень любивший Яшу, пытался воздействовать на него увещанием, но Яша был непреклонен.

Никак нет, Ваше Благородие, хоть убейте, не пойду!

Разгорячившийся офицер ударил Яшу, и все услышали вдруг слова непослушного:

Напрасно бьете, Ваше Благородие, не послушаюсь. Жалко мне вас, но против истинного Бога не пойду! Не бейте больше… Сами себе плохо делаете. А, впрочем, как хотите: как Он говорил - подставляю вам левую!

Офицер приказал арестовать Яшу. И пошла весть по всей бригаде: Яша новой веры стал человек, пить, буянить бросил, даже курить перестал. Все книжку какую-то, и все одну и ту же, читает и людям объясняет что-то не совсем понятное, но, видать, хорошее…

Много, много перенес Яша из-за своей новой веры. Таскали его по всяким местам, кто только не бился с ним. До архиерея доходило. Пожалел его ротмистр Соловьев, взял опять в свою команду. Перевели его в Ялту.

Не нахвалится ротмистр Соловьев, рядовым Яшей, ведь его там, в Феодосии, успели и разжаловать. Не без совета моего отца освободили Яшу от исполнения православных обрядов. Постепенно стали появляться на погонах Яши лычки, и скоро стал он опять старшим унтер-офицером. Ротмистр Соловьев не нарадуется на «новорожденного», исправившегося Яшу. Он как-то на всех солдат хорошо действует, те службу несут - из кожи вон лезут, да и между собой обращение стало лучше, словно Яшин пример облагораживает и сдерживает, - рассказывал Соловьев моему отцу.

Со всех концов города собирались мальчики на большом плацу перед нашим домом играть в футбол. Кого тут только не было: гимназисты и коммерсанты, кадеты и ученики высшего начального училища, да и просто приезжая иногородняя молодежь. И вот как-то получилось, что мы все, за редкими исключениями, подпали под обаяние этого милого христианина, умного и хорошего человека, Яши. Если бывал он свободен от своей солдатской службы, он усаживался на балкончике перед одним из бараков, окружавших плац, вынимал свою «заветную книжку» и, всегда веселый, добронравный, приятельски предлагал нам «малость отдохнуть гонять мяч» и послушать что-нибудь из этой

замечательной книги. Он называл ее «письмом к себе».

Послушайте, как это для меня, мне, да и для каждого из вас написано!

Ребятишки, мы слушали его и часто пели с ним наивно детские прекрасные псалмы, песни хорошие. Яша так увлекал нас, что мы иной раз забывали про свой футбол и пели с ним: Есть у птиц небесных гнезда,

Лисы в норах могут жить,

А Христу - кем ярки звезды -

Негде голову склонить…

Наша юность и чистота, «футбольщиков» - как называли нас солдаты, вдруг столкнулась

с чем-то еще более ребяческим и лучшим, чем мы были в те времена.

Мы все полюбили Яшу. Все восхищались его красивым голосом и пение хором под его руководством получалось так красиво, стройно и хорошо, что то и дело подсаживались к нам солдаты или особенно упорные футболисты, и мы все хорошо проводили время.

Грустно было, когда почему-либо Яша не был на своем излюбленном месте. То ли был он в карауле, то ли еще где-нибудь, где задерживала его солдатская служба. И как печальна была для нас новость, что между другими добровольцами, подавшими просьбу о посылке на фронт, был и Яша. Он уезжал.

Яша, - спросил его кто-то постарше из нашей компании, - а как же Евангелие, вот война и вы идете туда, да еще добровольно?

Яша отыскал место в своей «книжке» и тихо прочел слова Его: «нет больше той любви, да кто душу свою отдаст за другие своя».

Мы простились с Яшей. Он просил нас помнить его песни. С фронта он писал своим друзьям по команде и всегда - с поклонами для нас, его певцов. Написал он, конечно, несколько писем и ротмистру Соловьеву, и от старших мы слышали, что в них он просил «простить его за все прошлое».

В одном из боев, вынося раненого офицера, Яша был убит. Он отдал чистую свою душу «за други своя».

Алексей Думбадзе

Баранов П.С. Герой - пограничник Алексей Новиков / П.С.Баранов. - Лысьва: Издательский дом, 1999. - 156 с.

Книга П.С.Баранова рассказывает об уроженце Лысьвенского района Алексее Александровиче Новикове, погибшем смертью храбрых 23 июня 1941 года при защите рубежей нашего Отечества. Он прожил всего 21 год, жизнь короткую, но яркую и содержательную. В его жизни и подвиге нашли воплощение лучшие качества патриота, которые служили и могут служить примером для грядущих поколений.

Батуев А. Легенда о старом дубе и пограничнике / А.Батуев // Труд-Прикамье. - 2006. - 22 июня.

Подвиг А.А.Новикова в первые дни войны.

Зернина М.В. По следам героя земляка: о герое-пограничнике Алексее Новикове / М.В.Зернина. - Лысьва: [б.и.], 2009. - 30 с.+ 52 л. фото.

О работе группы "Поиск" из школы № 65 п. Кын. Тема их исследований: жизнь и подвиг А.Новикова, учившегося в этой школе.

Подвигу пограничника Алексея Новикова - 70 лет.

К этой дате Почтой России по инициативе лысьвенских активистов выпущен конверт с изображением А.Новикова тиражом 500 000 экземпляров.

Лямзина С. Он первым из земляков сразился с врагом / С.Лямзина // Искра. - 2005. - 7 мая. - С.11.

Алексей Александрович Новиков родился 2 февраля 1920 года в деревне Грязнуха Лысъвенского района Свердловской (затем Пермской) области в крестьянской семье. Учился в школе № 65 поселка Кын. В 1939 году после окончания педагогического училища и работы в поселковой школе Алексей Александрович был призван в пограничные войска. Пройдя курс молодого бойца с отличными отметками, он был зачислен в школу младших командиров. Ее он тоже закончил с отличием. На 15-ю пограничную заставу Дубицкой комендатуры 17-го Брестского Краснознаменного пограничного отряда Новиков был направлен командиром отделения. Одна из улиц поселка Домачево Брестского района носит имя Алексея Александровича. На берегу реки Западный Буг, где геройски сражался младший сержант Новиков, установлен монумент с надписью: «Склони голову перед светлой памятью верного сына Родины. 23 июня 1941 года в неравном бою с немецко-фашистскими захватчиками здесь героически погиб бесстрашный пулеметчик-пограничник Алексей Новиков».
... В четыре часа 22 июня 1941 года пограничный гарнизон у станции Дубица, состоящий из двух застав и приштабных подразделений, подвергся внезапному артиллерийскому обстрелу. По приказанию военкома комендатуры политрука Елистратова подразделения броском заняли оборонительные сооружения. Младший сержант А. А Новиков и повар заставы Н. Е. Ставницкий укрылись в дупле дуба-исполина. Пограничники стойко отражали все попытки гитлеровцев переправиться через Буг на наш берег. В их распоряжении был лишь ручной пулемет...После отражения первых атак Ставницкий дважды успел принести с горящей заставы ящики с патронами. Затем, для большей убедительности, в ход еще раз пошли артиллерийские орудия и минометы.Но еще трижды срывал А.Новиков попытки гитлеровцев переправиться через Буг. Десятки фашистов нашли себе могилу от метких пуль пограничника. Переправившись на другом направлении, немцы окружили дуб и с опаской стали сжимать кольцо. А когда подошли вплотную, были поражены: за пулеметом был всего один пограничник, почерневший от гари пожарищ, с многочисленными тяжелыми ранами. Вскоре он скончался.
За невиданное до сих пор мужество гитлеровцы после смерти Новикова разрешили похоронить отважного пограничника как героя на территории Яблочинского православного монастыря.
Спустя годы останки младшего сержанта А.А. Новикова были перезахоронены на советском военном кладбище в польском городе Владава Хелмского воеводства.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 мая 1965 года младший сержант Алексей Новиков был награжден орденом Отечественной войны 1-й степени - посмертно.

На берегу реки Вуоксы расположена застава, названная 19 ноября 1959 года именем героя-пограничника Алексея Дмитриевича Гарькавого. Двухэтажный дом, невысокие бревенчатые постройки подсобных и складских помещений, двор, где под сенью молодого ракитника возвышается бело-мраморный памятник. Почти каждый житель здешних мест знает много удивительных и героических историй из боевой жизни этой заставы, с искренней любовью и уважением не раз назовет имя прославленного пограничника, красного командира, пламенного коммуниста Алексея Дмитриевича Гарькавого.

Родился он 2 декабря 1902 года в поселке Двуречье Харьковской области. 17-летним пареньком он участвовал в боях против белогвардейцев особого назначения (ЧОН). В 1920 году вступил в ряды РКСМ.

Затем до 1926 года он служил в 8-й Кавбригаде. С 1926 по 1929 года проходил обучение в объединенной школе РККА имени В.И. Ленина в г. Ташкенте, по окончании которой он попросил направить его служить на южную границу. Здесь он проявляет высокие морально-боевые качества, героизм, бесстрашие, непоколебимую коммунистическую убежденность, беззаветную любовь к Родине.

В 1929 году за мужество и бесстрашие, личную отвагу, проявленные в борьбе с басмачеством в Средней Азии, А.Д. Гарькавый награжден орденом Красного Знамени, в 1921 году - именными часами.
В конце 30-х годов одной из самых горячих точек был участок, где граница с Финляндией охранялась по новой линии, западнее границы Выборгского района. В числе других офицеров, прибывших сюда, был и старший политрук А.Д. Гарькавый. Он был назначен комендантом пограничной комендатуры. Энергичный, неутомимый, волевой командир Гарькавый много сделал для укрепления охраны границы на порученном участке. И когда грянула война, пограничники встретили его во всеоружии.

Восемь дней и ночей летом сорок первого года дрались здесь пограничники с превосходящими во много раз силами захватчиков, восемь долгих и кровопролитных суток с горсточкой стойких и отважных бойцов отражал яростные атаки фашистов комендант участка Алексей Гарькавый. На восьмой день обороны он принял решение выходить из окружения.


Рядом с Алексеем Дмитриевичем Гарькавым наравне с другими бойцами в окружении врага мужественно сражались его жена Мария Александровна и 17-летний сын Николай.
В августе А.Д. Гарькавый принял командование 7 стрелковым полком 1 дивизии НКВД Ленинградского фронта.


За умелые действия при обороне Советской границы, мужество и стойкость, проявленные в боях на подступах к Ленинграду, А. Гарькавый был награжден высшей наградой Родины - орденом Ленина.
27 октября 1941 г. полк, которым командовал А.Д. Гарькавый, на рассвете переправился через Неву в районе поселка Невская Дубровка и выбил противника с противоположного берега реки, заняв плацдарм, сыгравший в дальнейшем важное значение в системе обороны подступов к Ленинграду. При осуществлении этой операции героически погиб командир полка, офицер-пограничник Алексей Дмитриевич Гарькавый.

В Светогорске есть улицы названные в его честь, а 29 октября на именной заставе, ежегодно проходит траурный митинг памяти Гарькавого. Его подвиг будут чтить вечно.

Храню сочинение давних лет, так и не отданное на проверку. В нём – удивительная история. Её автор – моя сестра, тогда ещё школьница и моя ученица, а сегодня – известный в Кунгуре поэт Любовь Уткина.

Будто солнце в душу заглянуло

«Мы возвращались с экскурсии по Латвии. За 10 дней соскучились по уральской земле. Возбуждённые голоса, смех, шум раздавались из всех купе «Камы», в которых расположились наши ребята. Но вот всё успокоилось, зазвучала гитара, и понеслась по вагону, переливаясь и звеня, мелодия. Девичий голос затянул песню, её подхватили, и песни, сменяя друг друга, завихрились по вагону.
За окном мелькнул обелиск, и весёлая песня оборвалась. Глаза девчат погрустнели, а кучерявый гитарист начал наигрывать «Гренаду». Затихла песня, но никто не решался нарушить тишину, каждый чувствовал себя виноватым перед тем парнем, что остался в степи, не допев своей песни.
По вагону в это время проходила компания подвыпивших молодых людей. Один из них, усмехнувшись, сказал: «Устарело!», а своим дружкам пояснил: «Периферия в отпуск ездила». Но молодёжь долго грустить не умеет, и опять понеслась по вагону песня.
На одном из разъездов в купе подсел седой мужчина, поставил на столик необычный букет: гвоздики с пшеничными колосьями. Заметив наше любопытство, улыбнулся:
- Что, скворцы, букет странный? Да, в жизни много странностей. Вот, например, почему тогда не в меня, а в него шарахнуло? Эх, Лёшка, Лёшка! Столько лет прошло, а он всё как живой перед глазами стоит»…
Утерев повлажневшие глаза, новый попутчик улыбнулся так светло, будто солнце в душу заглянуло.

Не стареет «Гренада»!

Друг у меня был, - продолжал он. Лёшкой звали. Душа-парень. На Каме вырос. Ни Бога, ни дьявола не боялся. Высокий, брови лохматые, а глаза такие синие, ну, прямо как василёк с поля! Любили его все, а я так сердцем к нему прирос. Сколько раз замерзали вместе. Сухарь, последний глоток воды – всё пополам.
Помню, парень у нас трусоватый был, так Лёшка его отучил фрицев бояться. Волка в немецкую форму обрядил, потом оба…
Слёзы струйками потекли по морщинистому лицу. Мы боялись шелохнуться, словно наши движения могли усилить его боль.
- Я к нему ездил, на последнее место боя. Жаркая была весна. Село за рекой мы брали. Лёшка вызвался взрывчатку переправить: мол, я Каму переплывал! Догнал я его на другом берегу. На окраине села и садануло его осколком. Упал он, а губы что-то напевают – весёлый парень был. Полил Лёшка сухую землю кровью. Она, родимая, вон какие колосья породила. И гвоздики, стало быть, такие красные потому, что кровь его была чистой и горячей. Колосья эти оттуда и гвоздики. Я ему туда рябинку свёз, посадил, где воронка была. Часто он рябинку под окном дома своего вспоминал. А воронки уже нет – залечивает раны земля…
Взгляд его упал на гитару:
- Спойте!
Мы, не сговариваясь, запели «Гренаду». Прости, парнишка, что не мы мчались рядом с тобой, что не смогли спасти тебя…
Нет, пижон, не стареет «Гренада»! Не тускнеет память о павших!».
Ежедневные почести стражам границ
В тот далёкий год я ещё не знала, что судьба накрепко свяжет меня с одним из таких парней. Друзья тоже называли его Лёшкой, а чаще уважительно – Алёша. Конечно, речь - об Алексее Новикове, юность которого тоже прошла в городе на Каме…
«Никто не может сказать, сколько ему лет. Говорят – много или очень много. Два или три столетия. Не одно поколение сменилось с той поры, когда из-под земли пробился росток, казавшийся немощным и недолговечным. Какая же, однако, силища таилась в нём, если из тоненького стебелька вымахал этакий великан. Высок, кряжист, узловат. Ствол его могуч и неохватен. Лишь у самой земли поддался он разрушительной силе времени – издали видно огромное дупло» - читаем в рассказе «Ветви старого дуба» белорусского писателя А. Сердюка.
Кто бы сегодня знал об этом дубе, если бы не 22 июня 1941 года? Если бы под сенью ветвей героически не защищал границу Советского Союза бесстрашный пограничник Алексей Новиков?
В апреле 2005-го мы, группа «Поиск», получили ответ с именной пограничной заставы со свежими фотографиями. На заставе почти ничего не изменилось. Как прежде, в спальном помещении на почётном месте – кровать А. Новикова, а на ней – фуражка и цветы. Пограничники ежедневно оказывают почести герою у памятника. В Бресте открылся мемориал «Стражам границ» из семи бюстов, один из которых – Новикова, нашего земляка.
На одном из снимков видно, что дупло почти затянулось, а во время нашей последней поездки в Брест в 1992 году в него вмещались три мальчика, пожелавшие «испытать чувства героя-земляка».

Осуществилась мечта всех «новиковцев»

20 лет назад, 23 июня 1991 года, у школы № 65 в п. Кын состоялось открытие бюста А. Новикова – в память о 50-летии подвига знаменитого пограничника. Осуществилась мечта не одного поколения следопытов-«новиковцев». Готовились к этому два года: заключали договор с лысьвенским скульптором Лидией Кузнецовой, выбирали исполнителя (комбинат благоустройства), решали финансовые проблемы.
Следопыты (ещё дети) сами брались за любую работу и обращались за помощью к добрым людям. Пожертвования населения существенно помогли нам. Не обошлось без серьёзной помощи Кыновского леспромхоза (директором тогда был П.А. Штейников). Ещё раз спасибо всем, кто материально и морально (что не менее важно) помогал нам!
В связи с 20-летием установки бюста, поздравляю всех следопытов, причастных к осуществлению общей мечты, всех, кто содержал бюст в надлежащем порядке все эти годы. Это выпускники нашей школы 1978-го (класс «А»), 85-го, 89-го, 96-го, 2003-го и 2009-го годов. Дорогие мои поисковики, создатели школьного музея, рукописной книги «Память», авторы летописи «Поиска», я всегда помню о вас, ценю ваши бескорыстие и милосердие!
Вы понимали, что изучить биографию героя – хорошо, разыскать тех, кто его знал, - ещё лучше. И всё же этого мало. Нужно как-то пропагандировать патриотизм среди тех, кто знает о подвигах земляков лишь по публикациям, в которых масса ошибок. Человеческая память всегда в долгу перед теми, кто погиб на полях сражений самой страшной войны.
Не могу не назвать имена родителей, усилиями детей которых установлен бюст. Они помогали во всём! Это Иван Петрович Можаров, Юрий Аркадьевич Новиков, Юрий Александрович Пупов, Александр Кириллович и Нина Ивановна Бондарец, Дмитрий Васильевич и Нина Владимировна Делицой, Анатолий Павлович Дылдин, Валерий Георгиевич Тяпугин, Юрий Аркадьевич и Лидия Геннадьевна Назаровы, Александр Елизарович и Надежда Михайловна Поповы, Вера Аркадьевна Крылосова, Александр Кузьмич Крахотин, Юрий Владимирович и Людмила Петровна Корепановы, Виктор Александрович Щербаков.
С трепетом в душе осознаю: многие из них уже покинули мир живых… Большое спасибо и тогдашнему председателю сельсовета Владимиру Константиновичу Вазисову.

Он связал государства

На открытие бюста собралось большинство жителей посёлка. Приехали гости. Это брат героя Василий Новиков, представители семьи второго брата, Анатолия. Из Феодосии приехал однополчанин Алексея Новикова Иван Шульгин. Из деревни Грязнуха, где родился герой, - соседка Новиковых Екатерина Лунёва. Были пограничники с именной заставы, следопыты разных лет, скульптор Л. Кузнецова, поисковики из Перми.
Бюст по праву открывали бывший командир группы «Поиск» Татьяна Зернина (Колодкина) и делегат I всесоюзного слёта новиковцев в Бресте Надежда Левшова (Коноплёва). У подножия памятника рассыпается земля, привезённая из д. Грязнуха, от легендарного дуба на Брестчине и с могилы героя в Польше. Интернациональна судьба Алексея: русская земля взрастила его, белорусская обагрилась его кровью, а польская – приняла его прах…
Собранной группой «Поиск» информации хватило бы на целую книгу, а пока тем, кто интересуется работой следопытов-новиковцев, сообщу: в библиотеках п. Кын и центральной районной хранится моя публикация «По следам героя-земляка». Это знак моей признательности людям, которые совместными усилиями создали традиции «Поиска».
Надеюсь, все они 22 июня вспомнят о миллионах соотечественников, в том числе и кыновлян, шагнувших в бессмертие, ставших частицей русской земли. Среди них – и парень с кыновской земли Алексей Новиков. 22 июня мы вспомним и события 20-летней давности, когда был открыт бюст герою в п. Кын. Вспомним девиз поисковиков-«новиковцев»:
Возьми своё сердце,
Зажги его смело,
Отдай его людям,
Чтоб вечно горело!
Почтим память всех кыновлян, погибших в борьбе с фашизмом за светлое будущее Родины. Вспомним всех поимённо…

Маргарита ЗЕРНИНА,
ветеран педагогического труда,
бывший руководитель группы «Поиск».

Кстати...

В октябре прошлого года инициативная группа во главе с Александром Батуевым собрала сто подписей лысьвенцев под обращением в краевое отделение Почты России об издании конверта с изображением героя-пограничника Алексея Новикова.
«Искра» выступила посредником между инициативной группой и представителями Почты России. В Перми идею поддержали. В Москве, в издательском центре «Марка» тоже выразили готовность работать над конвертом, но дело застопорилось из-за отсутствия портрета нашего земляка, который соответствовал бы требованиям, предъявляемым к качеству исходного изображения.
Ни один из имеющихся снимков не подходил, начались поиски. Приемлемый отпечаток предоставила бывший руководитель группы «Поиск» из п. Кын М.В. Зернина. В фотосалоне «Улыбка» портрет стал цветным и более чётким. Отправляя снимок в столицу уже в пятый раз, все мы переживали: устроит ли его качество изготовителей? Параллельно по своим каналам помогал продвигать идею лысьвенский филателист Юрий Обухов…
Ответ пришёл в конце мая: конверт с изображением А. Новикова будет выпущен тиражом 500 000 экземпляров! Кстати, предложение лысьвенцев было единственным затрагивающим скорбную дату – 70-летие с начала Великой Отечественной войны. Надеемся, что в лысьвенских отделениях связи новый памятный конверт уже в июне смогут купить все желающие.

ПАМЯТИ Героя пограничника Алексея Александровича Новикова ПОСВЯЩАЕТСЯ. Неподалеку от маленькой станции Дубовица на берегу Западного Буга стоит могучий дуб. В огромном дупле его могут поместиться два человека. Со времен первых боев Великой Отечественной жители окрестных белорусских сел из уст в уста передают легенду о подвиге неизвестного пограничника, который до последнего патрона бился у этого дуба против целого батальона фашистов. Легенда гласит, что, когда на соседних участках гитлеровские войска продвинулись к востоку от границы уже на 30–40 километров, здесь, у Дубовицы, они не могли даже переправиться через Буг, и препятствовал им всего один боец, который укрылся с пулеметом в дупле дуба и косил фашистов, как траву. Что в этой легенде соответствовало действительности? Кто тот мужественный воин? Какова его судьба? Долгое время эти вопросы оставались без ответа. Только в 1964 году, когда в Бресте побывал житель Польши Александр Мамчур, свидетель этого подвига на берегу Буга, удалось установить имя героя и подробности боя. На заре 22 июня 1941 года гитлеровцы обрушили на Брест удар с воздуха. Затем подвергли артиллерийскому обстрелу оборону пограничников и начали переправу через Буг. На участке южнее Бреста путь им преградили пограничники 15-й заставы Брестского Краснознаменного погранотряда. Вооруженные только винтовками и пулеметами, они упорно сдерживали натиск врага. Казарма и дома заставы скоро превратились в пылающие руины. Спустив на воду резиновые лодки, фашисты начали переправляться через реку, но вынуждены были отступить. Неудачей кончились вторая и третья попытки врага форсировать Буг. Только к полудню фашистам удалось подавить огневые точки заставы. Бой начал утихать. Уверенные в безопасности, немцы стали переправляться в открытую. И вдруг невесть откуда застрочил пулемет. Десятки вражеских Солдат пошли ко дну. К вечеру враг обрушил минометный шквал на необычную огневую точку. Фашисты зашли с тыла и захватили в дупле израненного пограничника с петлицами младшего сержанта. Неподалеку лежал боец, убитый осколком мины. Младшего сержанта принесли в монастырь Яблечно на польской стороне. Он умирал. В минуту, когда никого не было рядом, послушник монастыря Мамчур наклонился к нему: - Храбрый витязь, исповедуйся перед смертью. - Я комсомолец, - едва разжал он спекшиеся губы. - Скажи хоть, как тебя зовут. - Новиков… Алексей… - произнес он последние слова. Польские граждане похоронили его в саду Яблечновского монастыря. На кресте значились только инициалы: «Н. А.» После войны останки Новикова перенесли в братскую могилу в польском городе Бяла-Подляска. Такой оказалась реальная основа легенды. 31 мая 1968 года имя А. А. Новикова присвоено заставе, на которой он служил. .Какая же, однако, силища таилась в нём, если из тоненького стебелька вымахал этакий великан. Высок, кряжист, узловат. Ствол его могуч и неохватен. Лишь у самой земли поддался он разрушительной силе времени – издали видно огромное дупло» - читаем в рассказе «Ветви старого дуба» белорусского писателя А. Сердюка. Кто бы сегодня знал об этом дубе, если бы не 22 июня 1941 года? Если бы под сенью ветвей героически не защищал границу Советского Союза бесстрашный пограничник Алексей Новиков? В апреле 2005-го мы, группа «Поиск», получили ответ с именной пограничной заставы со свежими фотографиями. На заставе почти ничего не изменилось. Как прежде, в спальном помещении на почётном месте – кровать А. Новикова, а на ней – фуражка и цветы. Пограничники ежедневно оказывают почести герою у памятника. В Бресте открылся мемориал «Стражам границ» из семи бюстов, один из которых – Новикова, нашего земляка. На одном из снимков видно, что дупло почти затянулось, а во время нашей последней поездки в Брест в 1992 году в него вмещались три мальчика, пожелавшие «испытать чувства героя-земляка». Осуществилась мечта всех «новиковцев» 20 лет назад, 23 июня 1991 года, у школы № 65 в п. Кын состоялось открытие бюста А. Новикова – в память о 50-летии подвига знаменитого пограничника. Осуществилась мечта не одного поколения следопытов-«новиковцев». Готовились к этому два года: заключали договор с лысьвенским скульптором Лидией Кузнецовой, выбирали исполнителя (комбинат благоустройства), решали финансовые проблемы. Следопыты (ещё дети) сами брались за любую работу и обращались за помощью к добрым людям. Пожертвования населения существенно помогли нам. Не обошлось без серьёзной помощи Кыновского леспромхоза (директором тогда был П.А. Штейников). Ещё раз спасибо всем, кто материально и морально (что не менее важно) помогал нам! В связи с 20-летием установки бюста, поздравляю всех следопытов, причастных к осуществлению общей мечты, всех, кто содержал бюст в надлежащем порядке все эти годы. Это выпускники нашей школы 1978-го (класс «А»), 85-го, 89-го, 96-го, 2003-го и 2009-го годов. Дорогие мои поисковики, создатели школьного музея, рукописной книги «Память», авторы летописи «Поиска», я всегда помню о вас, ценю ваши бескорыстие и милосердие! Вы понимали, что изучить биографию героя – хорошо, разыскать тех, кто его знал, - ещё лучше. И всё же этого мало. Нужно как-то пропагандировать патриотизм среди тех, кто знает о подвигах земляков лишь по публикациям, в которых масса ошибок. Человеческая память всегда в долгу перед теми, кто погиб на полях сражений самой страшной войны. Не могу не назвать имена родителей, усилиями детей которых установлен бюст. Они помогали во всём! Это Иван Петрович Можаров, Юрий Аркадьевич Новиков, Юрий Александрович Пупов, Александр Кириллович и Нина Ивановна Бондарец, Дмитрий Васильевич и Нина Владимировна Делицой, Анатолий Павлович Дылдин, Валерий Георгиевич Тяпугин, Юрий Аркадьевич и Лидия Геннадьевна Назаровы, Александр Елизарович и Надежда Михайловна Поповы, Вера Аркадьевна Крылосова, Александр Кузьмич Крахотин, Юрий Владимирович и Людмила Петровна Корепановы, Виктор Александрович Щербаков. С трепетом в душе осознаю: многие из них уже покинули мир живых… Большое спасибо и тогдашнему председателю сельсовета Владимиру Константиновичу Вазисову. Он связал государства На открытие бюста собралось большинство жителей посёлка. Приехали гости. Это брат героя Василий Новиков, представители семьи второго брата, Анатолия. Из Феодосии приехал однополчанин Алексея Новикова Иван Шульгин. Из деревни Грязнуха, где родился герой, - соседка Новиковых Екатерина Лунёва. Были пограничники с именной заставы, следопыты разных лет, скульптор Л. Кузнецова, поисковики из Перми. Бюст по праву открывали бывший командир группы «Поиск» Татьяна Зернина (Колодкина) и делегат I всесоюзного слёта новиковцев в Бресте Надежда Левшова (Коноплёва). У подножия памятника рассыпается земля, привезённая из д. Грязнуха, от легендарного дуба на Брестчине и с могилы героя в Польше. Интернациональна судьба Алексея: русская земля взрастила его, белорусская обагрилась его кровью, а польская – приняла его прах…