Родился 21 мая (3 июня) 1908 года в Москве в русской старообрядческой семье. Отец учёного окончил историко-филологический факультет Московского государственного университета, был автором трудов по истории раскола, а также основателем и директором Старообрядческого Учительского института, созданного в 1911 году на средства С. П. Рябушинского. Мать, Клавдия Андреевна Блохина, окончила филологический факультет Высших женских курсов В. И. Герье и работала педагогом.

Получил хорошее домашнее образование, в 1917 году в возрасте 9 лет был отдан в частную гимназию. С 1921 года жил вместе с матерью в Москве в Гончарной слободе в здании детского дома «Трудовая семья». В 1926 году поступил на историко-этнологический факультет МГУ, который окончил в 1930 году. В течение 6 месяцев служил курсантом в Красной Армии, в артиллерийском полку 1 дивизии в Москве, в 1931 году поступил на службу в Отдел раннего феодализма Исторического музея. Своим учителем считал известного историка С. В. Бахрушина.

В ходе многолетней работы над колоссальными собраниями ГИМ подготовил фундаментальный труд «Ремесло Древней Руси», защищенный в 1942 году в качестве докторской диссертации в эвакуации в Ашхабаде, в 1948 году опубликованный отдельным изданием, а в 1949 году удостоенный Сталинской премии. В конце 1940-х - начале 1950-х годов участвовал в кампании против «безродных космополитов», опубликовав в научных журналах ряд статей о роли иудеев и иудаизма в истории Хазарского каганата. В 1951 году вступил в ВКП(б).

Директор Института археологии АН СССР в 1956-1987 гг., академик Чехословацкой (1960) и Польской (1970) АН, почётный доктор Ягеллонского университета в Кракове (1964); член Исполнительного комитета Международного союза доисторических и протоисторических наук (с 1958 года) и член Международного комитета славистов (с 1963 года); неоднократно представлял советскую историческую науку на Международных конгрессах. С 1958 года президент общества «СССР - Греция».

Научные взгляды

Б. А. Рыбаков был крупным археологом. Его научная деятельность началась с раскопок вятических курганов в Подмосковье. Он проводил масштабные раскопки в Москве, Великом Новгороде, Звенигороде, Чернигове, Переяславле Русском, Белгороде Киевском, Тмутаракани, Путивле, Александрове и мн. др. Им были целиком раскопаны древнерусские замки Любеч и Витичев, что дало возможность реконструировать облик небольшого древнерусского города. На этих раскопках учились «раскопочному ремеслу» сотни будущих историков и археологов. Многие ученики Б. А. Рыбакова стали известными учеными, в частности, С. А. Плетнева, специалист по кочевым народам Степи, хазарам, печенегам и половцам.

Всю свою жизнь Б. А. Рыбаков придерживался патриотических, антинорманистских убеждений. По оценке Л. С. Клейна, он был «не просто патриотом, а несомненно, русским националистом … ультра-патриотом - он был склонен пылко преувеличивать истинные успехи и преимущества русского народа во всем, ставя его выше всех соседних». Так, Рыбаков был убеждён в глубокой автохтонности славянского населения на территории Украины, связывая со славянами и скифов, и даже трипольцев. Наличие на территории Украины государства готов при этом отрицалось, а традиционно связываемая с готами черняховская культура провозглашалась культурой славянской. Крупнейшие центры славян, и в первую очередь, Киев, в трактовке Рыбакова существовали с незапамятных времён.

К числу наиболее спорных построений Рыбакова относятся попытки произвести славян от скифов-пахарей, живших в Причерноморье ещё во времена «отца истории» Геродота (V век до н. э.). В книге «Киевская Русь и русские княжества в XII-XIII веках» он отнёс начало истории славян к XV веку до н. э. В Змиевых валах историк видел свидетельство столкновения славян с киммерийцами (по общепринятой точке зрения, покинувшими Причерноморье за 1000 лет до появления там славян): «Славяне применяли при постройке своих первых укреплений пленных киммерийцев», - заявляет учёный.

Многие научные труды Рыбакова содержали фундаментальные выводы о жизни, быте и уровне социально-экономического и культурного развития населения Восточной Европы. Так, например, в книге «Ремесло древней Руси» исследователю удалось проследить генезис и этапы развития ремесленного производства у восточных славян с VI по XV века, а также выявить десятки ремесленных отраслей. Целью Рыбакова было показать, что домонгольская Русь не только не отставала в своем экономическом развитии от стран Западной Европы, как это утверждали ранее многие ученые, но по некоторым показателям опережала эти страны.

В монографии «Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи» он провел параллели между былинными сюжетами и русскими летописями. Он выдвинул гипотезу о том, что отдельные погодные записи в Киевском государстве начинают делаться не в XI веке, а уже во второй половине IX-X столетиях.

Ученый детально исследовал древнерусское летописание, предложил версии авторства отдельных летописных фрагментов, подверг тщательному анализу оригинальные известия историка XVIII века В. Н. Татищева и пришёл к выводу, что они опираются на заслуживающие доверия древнерусские источники, и что В. Н. Татищев не занимался фальсификацией истории.

Досконально изучил Б. А. Рыбаков и такие замечательные памятники древнерусской литературы, как «Слово о полку Игореве» и «Моление Даниила Заточника». Им была выдвинута гипотеза, согласно которой автором «Слово о полку Игореве» был киевский боярин Петр Бориславич. Согласно другой гипотезе Рыбакова, выдающийся мыслитель и публицист конца XII - начала XIII веков Даниил Заточник являлся великокняжеским летописцем при дворах Всеволода Большое Гнездо и его сына Константина.

В своих трудах, таких как «Язычество древних славян» (1981), «Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв.» (1982), «Язычество древней Руси» (1987), Б. А. Рыбаков фактически воссоздал целый пласт дохристианских верований восточных славян, вызвав в свой адрес обвинения в фантастических спекуляциях и отсутствии единой методологии. К примеру, в образе Змея Горыныча академик видел смутное воспоминание славян о каком-то доисторическом животном, например, о мамонте. Былинное сказание о встрече богатыря со Змеем на Калиновом мосту через огненную реку, по Рыбакову, есть не что иное, как

Педагог

Свою педагогическую деятельность Б. А. Рыбаков начал в 1933 году в Академии коммунистического воспитания им. Н. К. Крупской и Московском областном педагогическом институте. Свыше 60 лет он проработал на историческом факультете Московского университета им. М. В. Ломоносова: в 1939-1943 годах - доцентом, с 1943 года - профессором, в 1950-1952 годах - деканом, 1953-1962 годах - заведующим кафедрой отечественной истории периода феодализма, в последние годы - в качестве Заслуженного профессора МГУ. Тысячи студентов прослушали его общие и специальные лекционные курсы, сотни прошли через его просеминарские занятия. Несколько десятков докторов и кандидатов исторических наук считают Б. А. Рыбакова своим учителем. Существует целая «рыбаковская» школа историков. Миллионы школьников и многие тысячи студентов учились по его учебникам.

Должности, звания, награды

• Герой Социалистического Труда (1978)
• Орден «За заслуги перед Отечеством» III степени (31 мая 1998) - за заслуги перед государством, большой личный вклад в развитие отечественной науки и подготовку научных кадров
• Три ордена Ленина
• Орден Октябрьской революции
• Орден Трудового Красного Знамени
• Орден Знак Почёта (1953)
• Ленинская премия (1976)
• Сталинская премия (1949, 1952)
• Премия имени академика Б. Д. Грекова

Б. А. Рыбаков выполнял большую административную работу: в 1952-1954 гг. он был проректором МГУ. Затем 40 лет возглавлял Институт археологии Академии наук СССР, академиком-секретарем Отделения истории РАН.

Действительный член Российской академии наук, почётный член Чехословацкой, Польской и Болгарской академий наук, заслуженный профессор Московского университета им. М. В. Ломоносова, доктор исторических наук, почётный доктор Краковского Ягеллонского университета.

В шестой поточной аудитории первого гуманитарного корпуса МГУ висит памятная доска в честь Бориса Александровича Рыбакова.

Критика

Многие маститые ученые-историки и археологи, ранее демонстрировавшие свою «дружбу» с Б. А. Рыбаковым и, как правило, благожелательно отзывавшиеся о его действительно спорных с точки зрения выводов и гипотез работах, с начала 1990-х годов постепенно начали прохладно относиться как к нему самому, так и к его трудам по истории Древней Руси.

В публичных отзывах о научных заслугах Б. А. Рыбакова некоторые известные авторы, например Л. С. Клейн, Я. С. Лурье, Д. С. Лихачев, А. П. Новосельцев, характеризовали его как дилетанта. Возражения вызывают, в частности, построения Рыбакова насчёт славянской принадлежности трипольской и черняховской культур, любительские экскурсы в лингвистику, поиск в орнаментальных вышивках XIX-XX вв. надёжнейших свидетельств относительно духовной жизни славян до принятия христианства.

По словам Л. С. Клейна, Рыбаков «углубил Киев на полтысячелетия (приписав его основание к концу V в.), хотя как археолог он должен был бы знать, что в Киеве нет славянского культурного слоя древнее IX в.» Это позволило властям советской Украины в 1982 году отпраздновать 1500-летие Киева - города, где даже слои IX века с трудом могут быть интерпретированы как городские.

Вместе с тем, в среде московско-университетских ученых и преподавателей и руководства РАН сохранялось в целом позитивное отношение к заслугам Б. А. Рыбакова. В 1998 году, к 90-летию ученого, группой историков, филологов, археологов и искусствоведов его школы был выпущен объемистый сборник статей «Культура славян и Русь», в качестве предисловия к которому был использован подробный биографический очерк А. А. Медынцевой.

Публикации

За 70 с лишним лет его научной деятельности были опубликованы монографии:

• «Радзімічы» (1932)
• «Ремесло Древней Руси» (1948)
• «Древности Чернигова» (1949)
• «Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи» (1963)
• «Первые века русской истории» (1964)
• «Русские датированные надписи XI-XIV веков» (1964)
• «Русское прикладное искусство X-XIII веков» (1971)
• «Слово о полку Игореве и его современники» (1971)
• «Русские летописцы и автор „Слова о полку Игореве“» (1972)
• «Русские карты Московии XV - начала XVI веков» (1974)
• «Геродотова Скифия. Историко-географический анализ» (1979)
  • Переиздание - М.: Эксмо; Алгоритм, 2010. - 272 с. - ISBN 978-5-699-42815-1.
• «Язычество древних славян» (1981)
• «Киевская Русь и русские княжества XII-XIII веков» (1982)
• «Язычество древней Руси» (1987)
• «Петр Бориславич. Поиск автора „Слова о полку Игореве“» (1991)
• «Стригольники. Русские гуманисты XIV столетия» (1993)
• сборник научных трудов «Из истории культуры древней Руси. Исследования и заметки.» - М., Изд-во Моск. ун-та, 1984. - 240 с., 66 илл. - 20.500 экз.
• научно-популярная книга «Начальные века русской истории» (1984)
• свыше 400 статей и рецензий, в том числе крупные разделы для двухтомника «История культуры древней Руси. Домонгольский период» (1948, 1951) и «Очерки русской культуры XIII-XV вв.» (1969, 1970), а также важные разделы вузовских и школьных учебников.

Под редакцией Б. А. Рыбакова вышло очень большое количество разнообразных научных исследований: первые шесть томов «Истории СССР с древнейших времен», многотомные - «Свод археологических источников», «Археология СССР», «Полное собрание русских летописей» и др.

В истории советской и российской науки были одиозные ученые: агроном Трофим Лысенко с его нападками на генетику, математик Анатолий Фоменко с проектом "Новой хронологии". В их компанию можно было бы записать и Бориса Рыбакова, чьи смелые гипотезы об истории Руси оставляли коллег в недоумении, если бы он не был настолько противоречивой фигурой.

С одной стороны, Рыбаков был очень авторитетным, титулованным ученым: лауреатом Сталинской премии, Героем Социалистического Труда, действительным членом Академии наук, директором Института археологии АН СССР. Доктор исторических наук и один из основателей Европейского университета в Петербурге Лев Клейн писал о Рыбакове: "Более 30 лет - все хрущевское и брежневское время - он самодержавно руководил советской археологической наукой". С другой - многие взгляды академика яростно критиковали коллеги.

Рыбаков и испытание славой

Научные интересы Рыбакова начали складываться еще в детстве. Он был выходцем из интеллектуальной старообрядческой семьи: его отец Александр Степанович возглавлял Старообрядческий богословский институт, первое учебное заведение для подготовки священнослужителей "древлего благочестия". В семье Бориса Рыбакова, по словам его ученика Алексея Чернецова, трепетно относились к прошлому. Академик, как видно по его карьере, любил старину, интересовался религиозным инакомыслием, славянским язычеством и был националистом.

После школы Рыбаков поступил на этнологический факультет МГУ и учился на историка-археолога. Его научная карьера началась с исследования восточнославянского племенного союза радимичей, о которых он написал кандидатскую диссертацию и защитил ее в 1939 году.

В конце 1930-х годов он прославился, посрамив крупного специалиста по древнерусской литературе Александра Орлова. Орлов составил список старинных надписей, который Рыбаков раскритиковал. "Молодой тогда еще Рыбаков, ему тогда было 30 с небольшим лет, написал довольно суровую рецензию, где он на одну треть дополнил список вещей с надписями. Вы понимаете, что это довольно хорошая пощечина одному из представителей старого, еще дореволюционного поколения", - рассказал Чернецов. По его словам, Рыбаков вообще был замечательным знатоком летописных текстов и мог навскидку, загибая пальцы, рассказать родословную древнерусских князей.

Через девять лет Рыбаков закончил работу на степень доктора наук "Ремесло Древней Руси". За нее ему дали Сталинскую премию. "Диссертация сыграла главную роль в его карьере. Для своего времени это невероятно сильная работа. <...> После этого его развитие, пожалуй, пошло по нисходящей… как бы сказать… он немного зазнался, - рассказал Чернецов. - Я думаю, что потом ему до некоторой степени мешали высокие звания. Ему было не до тщательной работы. Он очень хотел изложить свои идеи. Борис Александрович любил себя в искусстве немного больше, чем искусство в себе".

Рыбаков и поиски древнейшей Руси

Получив докторскую степень, Рыбаков вскоре стал академиком и директором Института археологии. С этого начался его карьерный взлет, который совпал с переменами в науке и политике.

С начала 1930-х годов в советской лингвистике властвовало "новое учение о языке" Николая Марра. Эта псевдонаучная теория провозгласила классовую сущность языка, а его происхождение и изменение объяснила сменой и развитием общественно-экономических формаций. В 1950 году "новому учению о языке" пришел конец: Сталин написал работу "Марксизм и вопросы языкознания", в которой раскритиковал марризм.

Рыбаков поучаствовал в разгроме. "Когда вместо теории Марра стали навязывать традиционную индоевропеистику, Рыбаков и Александр Львович Монгайт поехали в Питер, где было гнездилище марристов, и стали учить археологов, как надо по-марксистски, по-сталински изучать историю языков и народов", - рассказал Чернецов.

Другим важным событием стала антисемитская и шовинистская "борьба с космополитизмом" 1948–1953 годов. В это время в обществе и науке усиливались державнически-патриотические настроения: пропаганда прославляла великих предков, власть продвигала теории, которые умаляли иностранное влияние, - а Рыбаков в 1950 году опубликовал работу "К вопросу о роли Хазарского каганата". В ней он писал, что хазары, чья элита исповедовала иудаизм, особенно не повлияли на формирование древнерусского государства и культуры.

Тогда же в советской науке критиковалась норманнская теория. Рыбаков был антинорманистом и последовательно пытался "удревнить" Киев, чтобы доказать: государственность на Руси возникла задолго до призвания на княжение скандинава Рюрика.

"Рыбаков один из немногих российских ученых с очень сильным украинофильским, киевоцентрическим креном. Он считал, что Киевская Русь - это прежде всего Украина. Все южное он считал передовым, а Владимир, Новгород - какой-то периферией. Оттого ему хотелось эту Южную Русь удревнить. Но это просто курьез: из-за намеков в "Повести временных лет" можно подумать, что [легендарный основатель Киева] Кий был современником Юстиниана, жившего в V–VI веках. Это примерно как с юбилеем Казани: нашли там старинную западноевропейскую монету - город сразу стал очень древним", - объяснил Чернецов. По его словам, нет достоверных данных о том, что Киев появился раньше IX века.

Сделать Киев древнее Рыбакову удалось. По крайней мере, в эту версию поверили власти и в 1982 году устроили празднование 1500-летия города.

Это же навязчивое желание развенчать норманнскую теорию объясняет интерес Рыбакова к черняховской культуре, которая существовала в Причерноморье во II–IV веках. Сейчас ее связывают с государством готов Ойумом, но Рыбаков доказывал, что здесь зародилась восточнославянская культура и государственность. Однако археологические находки опровергают эту гипотезу. "Достаточно сказать, что черняховская керамика была значительно лучше, чем на Руси в XII–XIII веках. Во всяком случае, в главном центре. Очень аккуратная, изящная посуда", - рассказал Чернецов.

В 80-х годах Рыбаков серьезно увлекся язычеством и написал две книги о дохристианских верованиях древних славян. "Он очень любил славянское язычество, но любовь эта была излишне эстетизированная. Он искал каких-то красот необычайных, которые в догосударственной эпохе, в дикарстве, вряд ли стоит искать", - сказал Чернецов. В книгах о язычестве есть и этимологические изыскания Рыбакова, которые вызывают смех. Например, он писал, что слово "жрец" происходит от слова "жрать". Здесь академик тоже основывался скорее на личных пристрастиях, чем на фактах.

Рыбаков и линия партии

Вряд ли Рыбаков был конъюнктурщиком. Скорее всего, его идеи просто удачно совпадали с изгибами линии партии. "Рыбаков никогда и не поддерживал абсолютно бредовую теорию Марра", - сказал, согласившись с этим, Чернецов. О том же писал Клейн: "Нет, он не подстраивался. Он всегда придерживался националистических убеждений, но раньше приходилось сдерживаться, a теперь они пришлись ко двору".

По воспоминаниям коллег, Рыбаков был хорошим организатором и лидером, талантливым, темпераментным человеком, который умел заражать других своей страстью. Но большая часть идей Рыбакова за рамками археологии - в истории, лингвистике, фольклористике - была дилетантской и разбивалась компетентными критиками. Антинорманизм, стремление "удревнить" славян, его представления о славянском язычестве - все это высосано из пальца. "Работы Б.А. Рыбакова в разных науках были скандально бездоказательны и изобиловали элементарными ошибками", - писал Клейн.

Выдающиеся успехи его были обусловлены не столько профессионализмом, сколько удачно сложившимися обстоятельствами, прихотями идеологов и власти того времени, когда он начинал карьеру. Впрочем, к своей чести, Рыбаков не подстраивался под идеологию, а просто последовательно придерживался своих взглядов даже тогда, когда они были непопулярны.

Максим Абдулаев, корреспондент научно-популярного портала "Чердак "

Олег Творогов, Борис Рыбаков и др. - Что думают ученые о "Велесовой книге"

Биография

Родился 21 мая (3 июня) 1908 года в Москве в русской старообрядческой семье. Отец учёного окончил историко-филологический факультет Московского государственного университета, был автором трудов по истории раскола, а также основателем и директором Старообрядческого Учительского института, созданного в 1911 году на средства С. П. Рябушинского. Мать, Клавдия Андреевна Блохина, окончила филологический факультет Высших женских курсов В. И. Герье и работала педагогом.

Получил хорошее домашнее образование, в 1917 году в возрасте 9 лет был отдан в частную гимназию. С 1921 года жил вместе с матерью в Москве в Гончарной слободе в здании детского дома «Трудовая семья». В 1926 году поступил на историко-этнологический факультет МГУ, который окончил в 1930 году. В течение 6 месяцев служил курсантом в Красной Армии, в артиллерийском полку 1 дивизии в Москве, в 1931 году поступил на службу в Отдел раннего феодализма Исторического музея. Своим учителем считал известного историка С. В. Бахрушина .

В ходе многолетней работы над колоссальными собраниями ГИМ подготовил фундаментальный труд «Ремесло Древней Руси», защищенный в 1942 году в качестве докторской диссертации в эвакуации в Ашхабаде , в 1948 году опубликованный отдельным изданием, а в 1949 году удостоенный Сталинской премии. В конце 1940-х - начале 1950-х годов участвовал в кампании против «безродных космополитов», опубликовав в научных журналах ряд статей о роли иудеев и иудаизма в истории Хазарского каганата. В 1951 году вступил в ВКП(б).

Директор Института археологии АН СССР в 1956-1987 гг., академик Чехословацкой (1960) и Польской (1970) АН, почётный доктор Ягеллонского университета в Кракове (1964); член Исполнительного комитета Международного союза доисторических и протоисторических наук (с 1958 года) и член Международного комитета славистов (с 1963 года); неоднократно представлял советскую историческую науку на Международных конгрессах. С 1958 года президент общества «СССР - Греция».

Научные взгляды

Б. А. Рыбаков был крупным археологом. Его научная деятельность началась с раскопок вятических курганов в Подмосковье. Он проводил масштабные раскопки в Москве, Великом Новгороде , Звенигороде , Чернигове , Переяславле Русском , Белгороде Киевском , Тмутаракани, Путивле , Александрове и мн. др. Им были целиком раскопаны древнерусские замки Любеч и Витичев, что дало возможность реконструировать облик небольшого древнерусского города. На этих раскопках учились «раскопочному ремеслу» сотни будущих историков и археологов. Многие ученики Б. А. Рыбакова стали известными учеными, в частности, С. А. Плетнева, специалист по кочевым народам Степи, хазарам, печенегам и половцам.

Всю свою жизнь Б. А. Рыбаков придерживался патриотических, антинорманистских убеждений. По оценке Л. С. Клейна , он был «не просто патриотом, а несомненно, русским националистом … ультра-патриотом - он был склонен пылко преувеличивать истинные успехи и преимущества русского народа во всем, ставя его выше всех соседних». Так, Рыбаков был убеждён в глубокой автохтонности славянского населения на территории Украины, связывая со славянами и скифов, и даже трипольцев. Наличие на территории Украины государства готов при этом отрицалось, а традиционно связываемая с готами черняховская культура провозглашалась культурой славянской. Крупнейшие центры славян, и в первую очередь, Киев , в трактовке Рыбакова существовали с незапамятных времён.

Олег Творогов, Борис Рыбаков и др. - Что думают ученые о "Велесовой книге"